Семейные факторы риска злоупотребления алкоголем
подростками женского пола

Пушина В.В. (Нижний Новгород)

Пушина Валентина Валентиновна –  кандидат психологических наук, доцент, доцент кафедры психологии профессионального развития Нижегородского государственного педагогического университета им. Козьмы Минина (Мининского университета). E-mail: vpushina@rambler.ru

Аннотация. Представлены результаты исследования семейных факторов риска формирования и развития алкогольной зависимости у подростков женского пола. Подробно описаны семейные истории злоупотребляющих алкоголем девушек, показаны мишени психокоррекции и психотерапии в их семьях.

Ключевые слова: алкоголь, семейные роли-обязанности, роли-взаимодействия, семейная адаптация и сплоченность, стили воспитательного воздействия, родительские установки и реакции, психологический компонент гестационной доминанты, семейная тревога, семейный климат.

Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.

Актуальность. Злоупотребление алкоголем в подростковой среде в настоящее время является одной из наиболее актуальных медицинских, психологических, социально-педагогических, экономических, криминальных проблем. Алкоголь остается наиболее часто используемым подростками наркотиком, распространенность употребления которого драматически выросла среди молодежи на протяжении последнего десятилетия (Кошкина Е.А., 2004; Павловская Н.П. и соавт., 2003; Европейский проект…, 2009). При решении рассматриваемой проблемы необходимо уделять особое внимание таким семейным факторам подросткового употребления спиртного, как алкоголизм родителей, алкогольный быт, микросоциальная и педагогическая запущенность, порочное воспитание, психотравмирующая обстановка в семье, плохое обращение с ребенком (Братусь Б.С., Сидоров П.И., 1984; Личко А.Е., 1985; Буторина Н.Е., Дедков Е.Д., 1991; Левин Б.М., Левин М.Б., 1991; Кириллов И.М., Шиленко Ю.В., 1992; Ковалев В.В., 1995; Москаленко В.Д., 2004).

В зарубежной наркологии, согласно концепции психогенеза, алкоголизм рассматривается не как патология индивидуума, а как результат взаимодействия между всеми членами семьи или как часть функционирования структуры семьи, направленной на сохранение семейного гомеостаза.

Процессы социализации и социальной адаптации первоначально протекают в семье. Нормально функционирующая семья удовлетворяет потребности личности в безопасности и защищенности, в принятии и одобрении, в росте и изменениях, в самоактуализации. В нормально функционирующей семье все возрастные трудности, все особенности разных типов акцентуаций характера в значительной мере сглаживаются и не способствуют социальной дезадаптации. Гармоничная семья вырабатывает своего рода «психологический иммунитет» к неблагоприятным влияниям среды, более высокую резистентность к действию психических травм.

В отличие от гармоничной дисфункциональная семья может стать причиной возникновения различных нервно-психических и соматических симптомов, расстройств личности и социального приспособления у членов семьи. Дисфункциональная семья нередко приводит в действие механизмы патологизирующего семейного наследования — формирование, фиксацию и передачу паттернов неадаптивного эмоционально-поведенческого реагирования от представителей одних поколений семьи представителям других (Эйдемиллер Э.Г., Юстицкис В., 1999; Эйдемиллер Э.Г., Добряков И.В., Никольская И.М., 2003). В этой связи при изучении алкоголизма у подростков большое значение имеет семейная психологическая диагностика как основа для последующей психопрофилактической и психокоррекционной работы медицинского психолога с членами семьи.

Характеристика выборки и методики. Для выявления семейных факторов, способствующих употреблению алкогольных напитков подростками, проведено исследование семей девушек, учащихся 7-11 классов. Основную группу составили 72 девушки, проходивших лечение на базе ГУЗ НО «Наркологическая больница», г. Нижний Новгород и их родители. Средний возраст по группе девушек составил 15,5 лет. В контрольную группу входили 60 девушек и их родителей, ведущие здоровый образ жизни. Средний возраст по группе здоровых девушек составил 15,8 лет.

В нашем исследовании для изучения семейных взаимоотношений применялись графические методики «Семейная социограмма» (Эйдемиллер Э.Г., Черемисин О.В., 1990; Эйдемиллер Э.Г., 1996, модификация Пушиной В.В., 2007) и «Семейная генограмма» (Papp P., 1983; Nickols  M., 1984; Richardson R., 1994), методика «Подростки о родителях» (Вассерман Л.И., Горьковая И.А., Ромицына Е.Е.), опросник для родителей «АСВ — анализ семейных взаимоотношений» (Эйдемиллер Э.Г., Юстицкис В., 2000), методика «Тест отношения беременной» (Добряков И.В.,1996), опросник «Измерение родительских установок и реакций» (Шефер Е., Белл К., адаптация Архиреевой Т.А., 2002), опросник «Взаимодействие родитель-ребенок» (Марковская И.М., 1999), опросник «Анализ семейной тревоги» (Эйдемиллер Э.Г., Юстицкис В.В., 2000), шкала семейного окружения (R.H. Moos, 1974), шкала семейной адаптации и сплоченности (FACES-3) (Д.Х. Олсон, Дж. Портнер, И. Лави, 1985).

При статистической обработке данных использовалась дифференциация материалов по группам, процентный подсчет результатов, вычисление среднестатистических показателей, оценка степени достоверности получаемых результатов.

Результаты исследования. Первая проба алкоголя у девушек приходилась в среднем на возраст 10,8 лет. Данные семейных генограмм выявили, что среди девушек, злоупотребляющих алкоголем, в семье были первыми детьми 76%; вторыми — 10%, третьими — 14%.

У 66% больных девушек имеется отягощенная наследственность по алкоголизму со стороны отца, у 5% — со стороны матери, у 71% — со стороны дедушек.

В 89% случаев семья больных девушек неполная, развод у родителей приходился на возраст дочери от 1 года до 11 лет, средний возраст на момент развода по группе составил 4 года.

Согласно результатам анализа семейных социограмм, алкоголизирующиеся девушки-подростки в 50% случаев не удовлетворены жизненным пространством семьи, 88% подростков имеют недифференцированные отношения в семьях, 38% девушек переживают эмоциональное отвержение членами семьи. У 44% девушек в семье низкая самооценка, у 66% — завышенная.

Конфликтные отношения в семьях у больных девушек в 83% случаев с матерью, у 35% — с отцом. Большее количество конфликтов с матерью, чем с отцом, у девушек отмечается, возможно, по причине совместного проживания с ней ввиду развода родителей. В данной ситуации больные девушки-подростки отмечают большую значимость матери (66%), чем отца (34%).

Власть в семье больной девушки в 55% принадлежит матери, в 38% самой дочери, в 7% случаев отношения между родителями равноправные.

Результаты, полученные по методике «Семейные роли», показали, что девушки, злоупотребляющие алкоголем, в 2,6 раза реже, чем здоровые подростки, участвуют в организации домашнего хозяйства (p<0,01), в 2 раза реже закупают продукты (p<0,01), в 3 раза меньше стараются зарабатывать деньги (p<0,01), в 4 раза реже являются казначеем в семье (p<0,01), в 1,7 раза выносят мусор (p<0,05). Они в 3 раза реже готовят пищу (p<0,01), в 2,2 раза — убирают со стола (p<0,01), в 2 раза реже являются организатором праздников и развлечений (p<0,01), в 4,3 раза реже принимают участие в семейных решениях (p<0,01), и в 1,8 раза реже починяют сломанные вещи (p<0,05). Основными ролями-обязанностями в семье злоупотребляющей алкоголем дочери являются уборка квартиры и посуды со стола, уход за животными. Общий показатель степени исполнения ролей-обязанностей у больных дочерей в 2 раза ниже (p<0,01), чем у дочерей в здоровой семье.

Таким образом, больная дочь не принимает активного участия в организации совместной жизни в семье, принятии семейных решений, не проявляет организаторских способностей по домашнему хозяйству, проведению семейных праздников и развлечений, ей не доверяют деньги для покупки продуктов. Можно думать, что данное положение в семье может поддерживать употребление алкоголя девушкой в принявшей ее референтной молодежной группе.

Анализ результатов исследования совместной деятельности семьи по методике «Семейные роли» показал, что среди всех членов семьи употребляющей алкоголь девушки больше семейных обязанностей исполняет мать. Мать пользуется наибольшей властью в семье, отец чаще исполняет роль «мальчика на побегушках». Дочь, злоупотребляющая алкоголем, исключена из участия в принятии семейных решений, а также из выполнения ролей «казначея», «закупщика продуктов», обязанностей по приготовлению пищи, починки сломанных вещей, как плохая исполнительница данных дел. Родители чаще привлекают дочь к уборке квартиры и посуды со стола после обеда, к заботе о животных и используют как «девочку на побегушках». Следует отметить, что все члены семьи в одинаковой степени плохо исполняют свои обязанности.

Анализ ролей-взаимодействий в семьях больных и здоровых дочерей показал, что больные дочери сравнительно чаще, чем здоровые дочери, создают проблемы своим родителям, уклоняются от их обсуждения, обвиняя в проблемах родителей (p<0,05), тем самым создавая напряжение в семейных взаимоотношениях и способствуя семейным конфликтам. Родители употребляющей алкоголь дочери взаимодействуют с ней в 3 раза реже (p<0,01), чем родители здоровой дочери, что оценивает их меньшую степень влияния на разрешение семейного конфликта.

Взаимодействуя с употребляющей алкоголь дочерью, мать обвиняет ее, требует выполнения строгой дисциплины, тогда как отец в это время уклоняется от обсуждения возникших трудностей, держится в стороне от семейных проблем. При конфликте с дочерью отец старается шутить, ради нее жертвует своими потребностями. Мать становится посредником в их конфликте, затем оба родителя утешают обиженную. После конфликта мать и дочь затаивают обиду друг на друга. Мать, возможно, хочет, чтобы дочь была ближе к ней, хотя та в силу своих подростковых особенностей больше тянется к отцу. Между матерью и дочерью идет неосознаваемая борьба за место рядом с отцом. Дочь стремится к теплым отношениям с отцом и матерью, но получает только напряжение и тревогу, стараясь снять их употреблением алкоголя.

Изучение степени семейной адаптации и сплоченности по методике FACES-3 показало, что члены семьи употребляющих алкоголь девушек имеют разобщенный уровень (29 б.) семейной сплоченности и гибкий уровень (27 б.) адаптации. Семьи здоровых девушек имеют гибкую структуру (29 б.) с разделенным уровнем (33 б.) сплоченности. Различие параметров семейной сплоченности указывает, что члены семьи у больной девушки реже обращаются за помощью друг к другу, чувствуют себя близкими больше с посторонними людьми. В семье больной девушки редко учитываются ее мнения и предложения, большинство решений определяются родителями. Разобщенный уровень семейной сплоченности способствует нарушениям функционирования семейной системы, говорит о неспособности членов семьи к адекватной коммуникации, что подталкивает семью к кризисному состоянию, к неудовлетворенности отношений с членами семьи у употребляющей алкоголь девушки.

Изучение установок, поведения и стилей воспитательного воздействия родителей с точки зрения их дочерей проводилось с помощью психологической методики «Подростки о родителях» (Вассерман Л.И., Горьковая И.А., Ромицына Е.Е.). Из результатов исследования выявлено, что подростки, злоупотребляющие алкоголем, отличались достоверно высокими баллами по шкалам «Враждебность» (p<0,05), «Директивность» (p<0,05), «Непоследовательность» (p<0,05). Враждебность матерей больными дочерьми-подростками рассматривается как подозрительное отношение к семейной среде и дистанции по отношению к ним. Описывая директивность своих матерей, девушки-подростки отмечают жесткий контроль с их стороны, тенденцию к легкому применению своей власти, основанной на амбициях. При этом мнение дочери матерью, как правило, не принимается во внимание. Матери больше полагаются на строгость наказания, упрямо считая себя всегда правыми, а дочерей-подростков еще слишком маленькими, чтобы судить об этом. Воспитательная практика со стороны матери в некоторых моментах может представлять собой переход от очень строгого — к либеральному и, наоборот, от психологического принятия дочери — снова к эмоциональному отвержению вне зависимости от того, что дочь сделала или не сделала. Сочетание директивности и враждебности матери к дочери отражает выраженный межличностный конфликт, при котором инициатива подростка и жизненные запросы дочери подавляются. Данное состояние приводит к отчуждению дочери относительно матери и проявляется со стороны девушки-подростка эмоциональным и поведенческим нарушением в виде алкоголизации. Есть основания считать воспитательную практику матери к больной дочери непоследовательной, отношения слишком жесткими и ригидными. Со стороны матери проявляется гиперопека и ее непринятие со стороны девушки-подростка, что приводит к конфронтации с матерью и негативным поведенческим расстройством со стороны дочери. Высокие результаты по шкалам враждебности, директивности, непоследовательности отмечают враждебно-подавляющее отношение матери к дочери, злоупотребляющей алкоголем.

Враждебная воспитательная практика отца по отношению к дочери-подростку прежде всего, отражается в показателях жестокости (p<0,05), власти и силы (p<0,05). Автономность у отца выражается в его безоговорочном лидерстве в семье и в недоступности общения с ним для дочери. Непоследовательность в отношении отца к дочери-подростку проявляется самоутверждением с враждебной непримиримостью. Есть основания считать отношение отца к больной дочери непоследовательным, ведущим к нарушению психической адаптации в семье, а впоследствии, и в другом социальном окружении. С точки зрения дочери-подростка в семейных отношениях имеет место скрытая форма конфликта, дочь чувствует себя в своей семье дискомфортно. Сочетание данных шкал отмечает нарушение воспитательного стиля отцов больных девушек-подростков по враждебно-подавляющему типу со склонностью поддерживать типичное материнское отношение к дочери-подростку.

Таким образом, результаты исследования показали, что в семьях больной девушки-подростка используется негармоничный стиль воспитательного воздействия родителей по враждебно-подавляющему типу.

Диагностика родительского отношения по методике (ОРО) А.Я. Варга и В.В. Столина выявила следующее представление дочерей об отношении их родителей к ним. Употребляющие алкоголь дочери, достоверно чаще считают, что их родители воспринимают как плохими, неприспособленными, неудачливыми подростками (p<0,01). Родители говорят, что они не добьются успеха в жизни из-за низких способностей, дурных наклонностей в виде употребления алкоголя. В отношениях с больной дочерью родители проявляют злость, досаду, раздражение, недоверие, стремление инфантилизировать и приписать ей личную и социальную несостоятельность. Употребляющие алкоголь дочери считают, что родители им не предоставляют самостоятельности, проявляют тревогу, тем самым способствуя их алкогольной зависимости.

Изучение эмоционального состояния больной и здоровой дочери в семье, проведено с помощью опросника «Анализ семейной тревоги» (Э.Г. Эйдемиллер, В.В. Юстицкис). Результаты исследования показали достоверно более высокие показатели по шкалам тревоги (p<0,01), напряженности (p<0,01) и вины (p<0,01) в семье у употребляющих алкоголь девушек. Так, больные дочери в своей семье в 8,3 раза чаще, чем здоровые дочери, ощущают чувство вины, в 3 раза — напряженность и в 4,5 раза — тревожность. Состояние семейной тревоги у больных дочерей в 4,8 раза выше, чем у здоровых девушек.

Наличие выраженной семейной тревоги у больных девушек показывает и результат исследования по шкале ситуативной тревожности (45 б.), который соответствует высокому уровню. У здоровых девушек отмечается (30 б.) низкий уровень ситуативной тревожности.

Таким образом, у больных дочерей-подростков в семье почти в пять раз выше семейная тревога, чем у здоровых подростков.

Следовательно, больная девушка-подросток ощущает чувство тревоги в семье, испытывает постоянное эмоциональное напряжение во взаимоотношениях с членами семьи, не ощущает себя значимым действующим лицом в семье, что способствует развитию аутоагрессии в виде злоупотребления алкоголем.

Эмоциональное напряжение девушки стремятся снять употреблением алкогольных напитков, что подтверждает выявленная их мотивация употребления алкоголя в виде доминирующих атарактических мотивов, связанных с желанием подростков нейтрализовать негативные эмоциональные переживания — тревогу, напряжение, вину — действием алкоголя.

Результаты исследования семейного климата с помощью шкалы семейного окружения (R.H. Moos, 1974) показали, что для семьи девушек, злоупотребляющих алкоголем, характерны независимость, низкая сплоченность, конфликтность, ориентация на достижения, на активный отдых. Сравнение результатов семейного окружения семей больных и здоровых девушек, показало достоверные различия по шкале «конфликтность» (p<0,01).

Следовательно, для семей употребляющих алкоголь девушек-подростков характерны нарушения семейного климата по типу открытого выражения гнева, агрессии и конфликтных взаимоотношений в целом, что может способствовать дальнейшему злоупотреблению спиртным девушками-подростками.

Результаты исследования семейного воспитания родителей дочерей-подростков, употребляющих алкоголь, по опроснику «Анализ семейных взаимоотношений» показали, что отцы чаще проявляют к дочерям гипопротекцию, неустойчивость стиля воспитания, фобию утраты ребенка, проекцию на дочь собственных нежелательных качеств. Сравнение характера семейного воспитания отцов больных и здоровых девушек выявило, что у отцов больных дочерей имеются достоверные различия по шкалам гипопротекция (p<0,01), игнорирование потребностей ребенка (p<0,01), недостаточность требований-обязанностей (p<0,01), чрезмерность требований-запретов (p<0,05), чрезмерность санкций (p<0,01), предпочтение в подростке детских качеств (p<0,01), воспитательная неуверенность родителя (p<0,01), неразвитость родительских чувств (p<0,01), проекция на подростка собственных нежелательных качеств (p<0,05). Следовательно, отец больной дочери уделяет ей мало внимания, недостаточно стремиться к удовлетворению потребностей подростка и к эмоциональному контакту с ней. В виду трудности привлечь дочь к каким-нибудь делам, она имеет минимальное количество обязанностей в семье, отец предъявляет больше требований, ограничивающих ее свободу и самостоятельность. Для отца больной дочери характерна приверженность к строгим наказаниям, чрезмерная реакция даже на незначительные нарушения, эмоциональное отвержение, стремление игнорировать взросление дочери, стимулировать у нее развитие психического инфантилизма. В данном случае у отца наблюдается воспитательная неуверенность, происходит перераспределение власти в семье между дочерью и родителем. Неуверенно чувствующий себя в роли воспитателя отец боится упрямства, сопротивления больной дочери и находит много поводов уступить ей. Неразвитость отцовских чувств к употребляющей алкоголь дочери достоверно в 3 раза выше, чем у отцов к здоровым дочерям, что может препятствовать интеграции семьи. Внешне она проявляется в поверхностном интересе к делам дочери, нежелании с ней общаться. В ней отец часто видит те черты, наличие которых он ощущает, но не признает в себе (агрессивность, склонность к лени, тягу к алкоголю). Ведя борьбу с такими же истинными или мнимыми качествами у дочери, отец извлекает из этого эмоциональную выгоду для себя: борьба с нежелательными качествами дочери помогает ему верить, что у него самого этого качества нет.

Анализ семейных взаимоотношений матерей с дочерьми-подростками показал, что матери употребляющих алкоголь девушек по сравнению с матерями здоровых дочерей имеют достоверно выше результаты по шкалам воспитания гипопротекция (p<0,01), игнорирование потребностей ребенка (p<0,01), минимальность требований-обязанностей (p<0,01), чрезмерность требований-запретов (p<0,01), строгость наказаний (p<0,01), предпочтение в подростке детских качеств (p<0,01), воспитательная неуверенность родителя (p<0,01), неразвитость родительских чувств (p<0,01).

Мать к злоупотребляющей алкоголем дочери меньше, чем отец, предъявляет требований-обязанностей, больше проявляет требований, ограничивающих ее свободу и самостоятельность. У матери к больной дочери в 3 раза слабее развитость материнских чувств, чем у матери к здоровой дочери, в 1,3 раза выше неразвитость родительских чувств, чем у отца к больной дочери. Неразвитость родительских чувств, возможно, родителями не осознается, что препятствует нормальному функционированию семьи и лежит в основе нарушения воспитания.

Мать неосознанно хочет, чтобы дочь удовлетворяла хотя бы часть ее потребностей, которые не удовлетворяются в супружеских отношениях. У матери возникает страх перед нарастающей самостоятельностью девушки-подростка, в результате чего появляется стремление игнорировать взросление дочери, сохранять у нее детские качества. Больные дочери в семье имеют минимум обязанностей. Данная особенность воспитания проявляется, в одних случаях, высказываниями матери о трудности привлечения дочери к выполнению домашних дел, в других случаях — матери балуют их, желая дать им то, чего в свое время они сами были лишены.

Таким образом, семейное воспитание больной дочери в подростковом возрасте ее родителями является негармоничным, оказывающим большое влияние на формирование у дочери патологического влечения к алкогольным напиткам.

Результаты опроса родителей подростков по методике «Измерение родительских установок и реакций» показали, что у отцов и матерей употребляющих алкоголь дочерей достоверно выше раздражительность (p<0,05), зависимость от семьи (p<0,05), «мученичество» родителей (p<0,05), чем у родителей здоровых дочерей.

Следовательно, родители при общении с употребляющими алкоголь дочерями проявляют сильную раздражительность. В их семьях, по сравнению с семьями здоровых девушек, отмечается высокая конфликтность между отцом и матерью и поощрение зависимости дочери от родителей. Родители ощущают «мученичество» в семейном воспитании, проявляют навязчивость в отношениях с дочерьми, вмешиваются в их подростковый мир, избегают эмоциональных контактов. Высокие оценки по шкале «мученичество родителей» у родителей больной дочери, превышающие в 1,5 раза показатели родителей здоровой девушки, говорят о чрезмерной зависимости от семьи подростка, низкой согласованности семьи в распределении ролей и обязанностей.

Понять описанное выше родительское отношение матерей существенно может помочь ситуация, при которой вынашивалась и родилась дочь в семье. Изучение типа переживания у матерей во время беременности дочерьми проведено нами с помощью модификации методики «Тест отношений беременной» (И.В. Добряков).

В результате исследования у матерей больных дочерей в 1,5 раза чаще, чем у матерей дочерей здоровых, во время беременности отмечался эйфорический (p<0,05), тревожный (p<0,05) и депрессивный (p<0,05) психологический компонент гестационной доминанты (ПКГД). У матерей, имеющих здоровых дочерей, по сравнению ПКГД с матерями больных дочерей, в 2 раза чаще отмечался оптимистический (p<0,01) тип отношения к беременности.

Таким образом, матери больных дочерей уже во время беременности чувствовали высокий уровень тревожности. Став матерями, они были неуверенны в своих силах и способностях воспитывать ребенка. Возможно, беременность для них была средством манипулирования, способом изменения отношений с мужем, требованием повышенного внимания от окружающих. Эйфорическому типу ПКГД соответствует расширение сферы родительских чувств к дочери, предпочтение детских качеств. Депрессивный тип отношения у беременной сопровождался сниженным фоном настроения, который впоследствии в воспитании детей проявляется эмоциональным отвержением, с чувством вины.

Матери здоровых дочерей относились к беременности ответственно, без лишней тревоги, отношения в семье гармоничные, беременность желанная обоими супругами. Оптимальный тип отношения способствует формированию гармонического типа семейного воспитания ребенка.

Следовательно, можно предполагать, что эйфорический, тревожный и депрессивный психологический компонент гестационной доминанты (ПКГД) у матери при беременности может быть первичным фактором, способствующим употреблению алкогольных напитков дочерьми с подросткового возраста.

Для выявления оценки взаимодействия родителей со здоровыми и больными дочерьми применялась методика «Взаимодействие родитель-ребенок» (ВРР) (И.М. Марковская). Результаты данного исследования показали, что матери больных дочерей имеют достоверно более высокие оценки по шкалам «нетребовательность-требовательность» (p<0,05), «удовлетворенность отношениями ребенка с родителем» (p<0,05), чем матери здоровых дочерей. Можно предполагать, что матери ожидают от дочерей, употребляющих алкоголь, высокого уровня ответственности, применяют строгие меры и жесткость правил чаще, чем мамы здоровых подростков. У матерей больных подростков проявляется в воспитании выраженное контролирующее поведение, заключающееся в мелочной опеке, навязчивости, ограниченности эмоциональной близости. Поведение больной дочери воспринимается матерью как отвергающее. Принятие и отвержение личностных качеств и поведенческих проявлений отражает базовое отношение матери к дочери. Отвержение матерью дочери как личности является важным условием ее неблагоприятного развития, неадекватной самооценки. Характер взаимодействия между матерью и больной дочерью отражается в различиях разногласий на воспитательную ситуацию в семье. Мать больной дочери непоследовательна в своих требованиях к ней, применении наказаний и поощрений, что может быть следствием эмоциональной неуравновешенности, воспитательной неуверенности, отвергающего отношения к дочери.

На основании полученных данных взаимодействия «мать-дочь» можно судить о достоверно низкой удовлетворенности (p<0,05) матери отношениями с дочерью, употребляющей алкоголь, чем удовлетворенность взаимоотношениями матери со здоровой дочерью.

Следовательно, низкая степень удовлетворенности взаимоотношениями матери с больной дочерью свидетельствует о нарушенных отношениях в детско-родительской структуре, конфликтности между матерью и подростком.

Анализ взаимодействия отцов с дочерьми показал достоверные результаты по шкалам «нетребовательность-требовательность» (p<0,01), «непоследовательность-последовательность родителя» (p<0,01).

Таким образом, отцы больных дочерей, по сравнению с отцами здоровых девушек, в 2,4 раза более требовательны и строги. У отцов более выражено контролирующее поведение по отношению к больной дочери, которая проявляет большее желание быть эмоционально близкой с ним, чем со своей матерью. Выраженная непоследовательность отца в воспитании больной дочери является следствием его педагогической неуверенности и отвергающего отношения к ней.

Отцы здоровых дочерей одобряют их поведение, воспринимают их как личность, выраженным параметром их взаимодействия является последовательность и постоянство в требованиях отца к подростку.

Согласно полученным результатам оценки взаимодействия обоих родителей с больной дочерью отмечается в одинаковой степени их чрезмерная требовательность, эмоциональная дистанция от дочери, несогласие во взглядах на семейное воспитание. Со стороны отца больше, чем со стороны матери, проявляется строгость и жесткость правил, желание сотрудничества. Мать в большей степени, чем отец, проявляет к дочери контролирующее поведение, непоследовательность в требованиях. Поведение больной дочери воспринимается матерью более отвергающим, чем отцом.

Показатели взаимодействия родителей со здоровой дочерью отмечают, со стороны матери, большую требовательность, контроль, эмоциональную близость, принятие, сотрудничество, согласие, авторитетность, удовлетворенность отношениями; со стороны отца — большую строгость, последовательность в своих требованиях.

Следовательно, родители употребляющих алкоголь дочерей не удовлетворены отношениями с ними, что свидетельствует об их обеспокоенности сложившейся семейной ситуацией, переживании разлада детско-родительских отношений.

Выводы:

1.   Девушки, злоупотребляющие алкоголем, чаще являются первыми рожденными детьми в семье, имеют недифференцированные семейные отношения.

2.   В 66% случаев дочери-подростки, употребляющие алкоголь, имеют наследственность алкоголизма со стороны отцов.

3.   Общий показатель степени исполнения семейных ролей-обязанностей у больных дочерей в 2 раза ниже, чем у дочерей в здоровой семье. Употребляющая алкоголь дочь имеет низкий уровень включения в семейную систему, что может являться фактором риска алкоголизации подростка.

4.   Взаимодействие родителей с употребляющей алкоголь дочерью в 3 раза ниже, чем у родителей с дочерью в здоровой семье, что оценивает их меньшую степень влияния на разрешение семейного конфликта.

5.   Семья больной дочери имеет разобщенный уровень семейной сплоченности, ведущий к нарушениям функционирования семейной системы, закреплению у подростка употребления алкоголя.

6.   Семейное воспитание родителей больных дочерей в подростковом возрасте является негармоничным, оказывающим большое влияние на формирование у девушек патологического влечения к алкогольным напиткам.

7.   Неразвитость родительских чувств у родителей употребляющей алкоголь дочери в 3 раза выше, чем у родителей здоровых дочерей, что может препятствовать интеграции семьи и ее нормальному функционированию.

8.   В семьях больных девушек-подростков используется негармоничный стиль воспитательного воздействия родителей по враждебно-подавляющему типу.

9.   Родители в большей степени находятся в симбиотических отношениях с больной дочерью. В родительских отношениях проявляются стремления инфантилизировать употребляющую алкоголь дочь, приписать ей личную и социальную несостоятельность.

10.   Эйфорический, тревожный и депрессивный психологический компонент гестационной доминанты (ПКГД) у матери при беременности может быть первичным фактором, способствующим злоупотреблению алкогольными напитками дочерьми.

11.   У больных дочерей-подростков в семье почти в пять раз выше семейная тревога, чем у здоровых подростков, в 3 раза чаще эмоциональное напряжение во взаимоотношениях с членами семьи, в 8 раз больше ощущение вины, что способствует развитию аутоагрессии в виде употребления алкоголя.

12.    Открытое выражение гнева, агрессии и конфликтных взаимоотношений характерно для семьи употребляющей алкоголь дочери-подростка. Нарушения семейного климата по типу отношений между членами семьи, способствуют употреблению алкоголя девушками и создают необходимость проведения семейных психокоррекционных и психотерапевтических мероприятий.

Литература

1.   Братусь Б.С., Сидоров П.И. Психология, клиника и профилактика раннего алкоголизма. – М.: МГУ, 1984. – 144 с.

2.   Буторина Н.Е., Дедков Е.Д. Особенности девиантного поведения как клинического проявления пубертатного криза // Саморазрушающее поведение у подростков: труд Лен. Психоневрол. НИИ им. В.М. Бехтерева. – 1991. – Т. 128. – С. 15−21.

3.   Кириллов И.М., Шиленко Ю.В. Отношения учащихся к употреблению спиртных напитков и токсических веществ // Социологические исследования. – 1992. – № 4. – С. 51-55.

4.   Ковалев В.В. Психиатрия детского возраста: руководство для врачей. – М.: Медицина, 1995. – 560 с.

5.   Кошкина Е.А. Наркологическая ситуация в Российской Федерации в 1999−2002 гг. // Наркология. – 2004. – № 1. – С. 16-21.

6.   Левин Б.М., Левин М.Б. Наркомания и наркоманы: книга для учителей. – М.: Просвещение, 1991. – 160 с.

7.   Личко А.Е. Подростковая психиатрия: руководство для врачей. – Л.: Медицина, 1985. – 416 с.

8.   Москаленко В.Д. Семья как поле взаимодействия факторов риска и защиты при употреблении психоактивных веществ подростками // Журнал невропатологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. – 2004. – Т. 104, № 9. – С. 71-75.

9.   Никольская И.М., Пушина В.В. Семейная социограмма в психологическом консультировании: учебное пособие для врачей и психологов. – СПб.: Речь, 2010. – 223 с.

10.   Олифирович Н.И., Зинкевич-Куземкина Т.А., Велента Т.Ф. Психология семейных кризисов. – СПб.: Речь, 2006. – 360 с.

11.   Павловская Н.П., Пелипас В.Е., Цетлин М.Г. Совещание рабочей группы Европейского регионального бюро ВОЗ «Российская Федерация: политика в области алкоголя и наркотиков. Концепция и резолюция» // Вопросы наркологии. – 2003. – № 3. – С. 15-19.

12.   Пушина В.В., Никольская И.М. Семейная социограмма (в вариантах реальной и идеальной семьи): учебное пособие. – Н. Новгород: ВГИПУ, 2008. – 106 с.

13.   Эйдемиллер Э.Г., Добряков И.В., Никольская И.М. Семейный диагноз и семейная психотерапия: учебное пособие для врачей и психологов. – СПб.: Речь, 2003. – 336 с.

14.   Эйдемиллер Э.Г., Юстицкис В.В. Психология и психотерапия семьи. – СПб.: Питер, 2008. – 672 с.

Ссылка для цитирования

УДК 159.94:616.89-008.441.13-053.71

Пушина В.В. Семейные факторы риска злоупотребления алкоголем подростками женского пола [Электронный ресурс] // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. – 2012. – N 6 (17). – URL: http://medpsy.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).

Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.